СТАНИСЛАВ ПОДОЛЬСКИЙ

ИОАНН ПРЕДТЕЧА

Быт кончился. Бесы корчатся

На эстрадах. Небо в крови:

Приготовьте пути Господу!

Откройте сердце Любви!

Жить горестно. Ты сгорбился

Вопросом: как бы не быть?:

Приготовьте пути Господу!

Позвольте сердцу любить!

Жить хочется. Но колется

Игла - дурью - плыви!...

Приготовьте пути Господу!

Предайтесь в сердце любви!

Зло. Холодно. Зря. Голодно.

Души нет. Но что-то скорбит:

Приготовьте пути Господу!

Отдайте сердце Любви!

 

ЖАЛОБА ИОВА

Друг отринул. Учитель ушел

Ученик предает за свинью.

Это, Господи, нехорошо!

Не заслужено, Праведный, мной!

Обезумев, клевещет жена.

Отрекаются малые дети.

Предо мною не путь, а стена.

Кто, скажи мне. за это в ответе?

Может, щедрым я не был, и сам

Подрубил своей кровли стропила?

Но трудился я не по часам

И делился без меры, чем было.

Закрома моей жизни пусты.

Сердце стонет. И в комнате ветер.

О, Всеведущий, все, отпусти!

Вездесущий, на что мне ответы!?

И ответило Небо ему:

-Будет мир над тобой восстановлен.

Ты возлюблен. И в малую тьму

Ввергнут ревности ради Любовью.

Обрекал твою душу Творец

На особую ярость закала,

Чтобы впредь средь нетленных Сердец

Твое певчее сердце сияло.

4 октября 1987г.

МАТЬ

(Марфа)

С утра прядешь, готовишь, моешь, трешь,

Оберегая и отца и сына.

Никто тебе не дарит "с неба звезд",

Ни "сердца на ладони" по старинке.

Не замечают, как прекрасна ты

В каком-нибудь летучем повороте, -

И оплывают тонкие черты,

И сердце стонет в каторжной работе.

И неприметно для тебя самой

В душе высокой селятся печали:

Ты станешь Матерью сырой землей,

Угрюмо-молчаливой изначально.

И отвернется в раздраженье муж,

И сын уйдет за ласкою и славой,

И загуляют горести в дому

Разнузданной и пьяною оравой.

И тишина покинет твой приют.

И твой очаг остынет, опостылев.

И ты умрешь, как все простые мрут.

И побегут столетия пустые:

Но изолгавшись, в буре и беде,

К Тебе придут убитые мужчины

И припадут - и Ты им по звезде

Подаришь в небе черно-синем.

1987г.

БЛУДНЫЙ СЫН

Запах кислого теста -

Здесь хлебы пекут,

Под снежок отпуская дух

Золотистой горбушки:

" В семейный круг,

примечай, возвращайся, друг!"

запах терпкий овчарни,

очаг родной

потеряв, бреду напролом

мимо счастья чужого,

угрюм и хром,

вспоминая родимый дом,

где отец седогривый,

и нежный брат,

и горячая мать глядит

сквозь незрячую даль,

где скитается стыд,

непокорство и лед обид.

Отвернется брат

И облает пес:

Но земля признает меня.

7февраля 1992г.

ФОМА НЕВЕРУЮЩИЙ

Сияющий телеэкран вечернего неба влажного,

Испятнанный облаками до синей весенней мглы,

Что светится сквозь тебя? Какая телелампада?

Какой экстрасенс космический вперяет свои лучи?

И как я не замечал сверкучей вещающей плоскости,

Проживши безумной вечности просторы и времена?

Как плещется над душой свеча воспаленной млечности!

И пьяная песня тьмы гнет копотью у плеча:

А я запрокинул голову аж до ломоты в позвоночнике,

И я кричу вопрошающе зовучим устам огня:

Я вижу Тебя, наконец, Вещающий в бесконечности!

Неужто Ты, как всегда, не слышишь сейчас меня?..

апрель 1992г.

ПЛАЧ ИОВА

Сгорают сыны на пороге свирепого века.

Отцы остаются в пустыне, в унынье, крича:

"Я сына привел мир украсить и очеловечить,

а Ты его сбил, и пожег, и пожрал, саранча!

Он был моим солнцем, высокий, веселый, смелый,

Твое напряженье он ведал, но не признавал,

И вот он распался, пропал, стал землей зачерствелой,

Так что же мне делать? Я будущность вмиг потерял:" -

Старик вопиет среди белого мрака полдневья,

Где черным светилом слепой источается зной.

И вопль его нем. И пространство пустое не внемлет.

И внучка по проводу гибко скользит над землей:

14 августа 1994г.

ДАЮЩИЙ СТАНОВИТЬСЯ

Это нежное утро, которого больше не будет,

Эти странные люди, которых единственней нет,

Это свежее небо, которого, нет, не убудет,

Пока жизнь не свернет свой высокий таинственный свет, -

Существуют, витают, протянуты нынче в подарок

Мимолетному взору, блуждающей в мире душе,

Безымянному сердцу, бездомному духу - задаром,

Но не даром, не даром - любовь заронилась уже:

Эти темные горы в струенье старинного света,

Это древнее поле в сплетенье кремневых дорог,

В безграничном молчанье - прислушайся! - знают, что вот Он,

Что повсюду разлит, говорит и предчувствует Бог.

27 декабря 1997г.